Обычные люди

В какой именно момент в нашей стране вдруг стало особенно стыдно -- быть обычным человеком?


Фото: Моё

В криминальные «девяностые»? В развратные «нулёвые»? На пике популярности Инстаграма, где тупые, пластмассовые соски и спившиеся полусветские бабки хвастаются своим -- а часто и не своим! -- достатком?

Я точно не помню. Да это, собственно, и не важно.


Для меня важно другое -- напомнить вам, что быть обычным человеком -- это не стыдно. Жить в обычной квартире, ездить на обычной машине или на метро, не иметь гардеробной, забитой до отказа шмотками, -- не стыдно.

Стыдно -- быть девкой, которая сосёт за шмотки и за машинку. Стыдно -- быть дурой. Стыдно -- трясти лейблами и шильдиками в соцсетях. Стыдно, в конце концов, перекроить свою морду под стандарт востребованной эскортницы.



Вот это -- стыдно. А быть обычным человеком -- нет.



Я -- обычная, и мне такой -- нормально, хоть весь виртуальный мир и пытается внушить мне обратное.

Мы -- обычные люди -- должны держаться вместе и помогать друг другу: нам рассчитывать не на кого. У нас нет могущественных родственников и бешеных бабок на счетах.

Именно поэтому я не могу пройти мимо простой семьи, столкнувшейся с самой страшной бедой на свете: серьёзной болезнью ребёнка.

Володе Зеленчуку -- всего 9 месяцев, а он уже перенёс столько страданий, что ни дай Б-г никому из нас испытать за всю жизнь.

Фото: Алёша


У малыша -- тяжелейший порок сердца. Чем больше Володя движется, тем сильнее устаёт. Его органы недополучают кислород, а лёгкие испытывают чрезмерную нагрузку. У мальчика -- сильнейшая отдышка, в результате которой его пальцы и губы часто становятся фиолетовыми.

Малыш уже перенёс операцию в России, но это -- только временная коррекция. Любой его вздох может оказаться последним.


Фото: Алёша

Родители малыша обратились в ведущие кардиологические центры страны, но там им предложили только паллиативную помощь. В Испании же есть кардиохирург, который вытаскивает таких, как Володя, малышей. Выживаемость -- высокая, но операцию нужно сделать до года. Времени практически не осталось.

Вот что говорят родители Володи:

«Каждый момент, проведённый с ним, мы ценим по-особенному. К сожалению, времени на спасение сыночка у нас остаётся всё меньше».

Не дай Б-г никому из нас столкнуться с такой бедой.

Поможем? Кто, если не мы, в конце-то концов?



Спасибо.