Лена Летучая -- яркая женщина с красивыми сиськами, которая имела наглость к своим 38 годам не обабиться.
Я, в свои 36, со своими красивыми сиськами, лучше, чем кто-либо знаю, что это значит -- быть такой женщиной.
Мужики нас хотят, но, не имея возможности вдуть, приклеивают к нам ярлык «Дура».
Фото: РИА Воронеж
Тётки, которые уже в 25 стали выглядеть, как сраное говно, им вторят: «Дура! Дура! Кроме упругой жопы и нет ничего!»
Что я только ни слышу в свой адрес.
«Пиши лучше про жопы, говорящая жопа!» -- вопят кошёлки и оладухи, стараясь «пришить» мне отсутствие ума в качестве противовеса моему безупречному телу.
Будь я потолще, поплоше -- рыхложопые лузеры без вопросов записали бы меня в умные женщины.
Но я отказываюсь плестись по жизни, тряся целлюлитной жопой, и потому я -- дура, мнение которой обязательно надо девальвировать.
И даже когда я говорю что-то, с чем хомячьё, в общем-то, согласно, оно вопит: «Не сама написала! Мужик написал! Ты дура!»
Я дура лишь потому, что я красивая. В этом моя беда. И не только моя.
И потому, я при любом удобном случае, встаю на защиту красивых женщин, которые, как и я, отказываются быть хорошенькими, пустоголовыми кошечками, двумя руками держащимися за, пусть и вяленький, но член.
Сегодня я хочу поддержать Лену Летучую, которую занесло в хорошо знакомую мне Воронежскую горбольницу № 2.
В Воронеже я училась, и в больнице Федявского бывала. Там лежала моя подруга, и я её навещала.
То было очень бедненькое, убогое, но чистое заведение. Именно переступив его порог, я поняла, что означает словосочетание «гордая бедность».
Но то было 19 лет назад.
Времена изменились.
Сегодня горбольница № 2 -- это бедность оскотинившаяся, бедность помойная, бедность без чести и достоинства.
Вот что
там Лена Летучая: 
Фото: lenta.ru
Это не просто «нет денег, мы бедные». Это «мы опустились».
Я понимаю: денег может не быть на дорогой ремонт и современное оборудование.
Больше скажу: я знаю, как тяжело приходится врачам в провинциальных больницах лечить пациентов тем, что в той же Америке перестали использовать уже в начале 20 века.
Знаю. Понимаю. Мои лучшие друзья -- врачи в провинции.
И эти врачи из кожи вон лезут, чтобы даже при плохой оснащённости больницы, вылечить людей.
Но и другое я понимаю тоже: есть нехватка средств, а есть отношение к людям, как к скоту.
Фото: lenta.ru
И в горбольнице № 2 я вижу второе.
Если бы я стояла во главе этого учреждения, я бы нашла деньги, чтобы там не было вот этого:
Фото: lenta.ru
Точно знаю, что нашла бы. Задолбала бы администрацию города. Нашла бы спонсоров. Изводила бы письмами Минздрав. Но вот этого в моей больнице бы не было:
Фото: lenta.ru
Лена Летучая вскрыла этот гнойник в центре Воронежа.
А я об этом сейчас пишу. Пишу затем, чтобы прекратить издевательство над людьми в городе, который я люблю, в городе, с которым у меня связано много дорогих моему сердцу воспоминаний.
Моё мнение будут девальвировать. Чтобы отвлечь внимание от реальной проблемы, те, кому это выгодно, будут вопить: «Силиконовые сиськи! Говорящая жопа!»
Это уже происходит с Летучей. «Ничего не знаем! Тараканов подбросили!» -- , мажутся воронежские чиновники.
Мазались бы так они, если бы в больницу, вошёл, скажем, Путин в сером костюме, а не яркая блондинка с красивыми сиськами?
Нет, конечно.
К сожалению, в нашем обществе обесценить мнение красивой женщины -- легче лёгкого. Потому что зависть. Потому что красивая, смелая баба, которой в жизни интересно что-то, помимо члена и овуляции, -- это белая ворона, а, значит, её надо закидать камнями.
Даже если она права.
А она права. И я её поддержу.
И не только потому, что очень хорошо знаю, что это значит -- быть белой вороной, но ещё и потому, что хорошо помню, что это значит -- быть человеком, у которого нет денег на роскошное, частное медобслуживание.
Комментарии (4)