Мое детство и юность пришлись на тот период, когда возраст согласия был 14 лет. Именно с этого возраста считалось, что девочка, якобы, может добровольно и совершенно осознанно решить, нужна ей близость, или нет. Понятное дело, что такое положение вещей привлекало массу непорядочных любителей «свежатинки».
Уже лет с 12 девочки сталкивались с откровенными приставаниями. Когда я вспоминаю, сколько их было, то мне делается дурно. По возможности мы старались избегать подобной компании, но однажды с моей подругой произошел крайне трагический случай.
В свои зрелые 14 лет она познакомилась с «мущщиной» лет 23-х. Это обстоятельство, по ее мнению, сильно поднимало ее авторитет среди подруг, особенно если пройтись с ним за ручку. На большее она не рассчитывала, о чем и говорила парню. Он, в свою очередь, обещал не приставать лишнего. Хотя думал совершенно иное.
Мама, конечно, говорила девочке, что идти к мужчине домой нельзя. Поэтому все свидание проходили в общественных местах и в парке. Очередное свидание было назначено юношей на остановке, и не содержало в себе подвоха – остановка это людное место.
Когда школьница пришла на встречу, то парень тут же заявил, что очень голоден. Проспал, и не успел позавтракать, и вот теперь буквально загибается от урчания в животе. Что он просит девочку не думать ничего дурного, а просто подождать, когда он съест бутерброд. Не допустит же она, чтобы он умер от голода?
Добрая девочка согласилась. Когда за ней на ключ захлопнулась железная дверь, было поздно. На кухне, куда они зашли, валялись молотки, топоры, клещи и прочие устрашающие предметы. Висела неприятная страшная картина на стене. Лежали какие-то страшные книжки… Как в театре или в дурном сне. Словом, квартира производила впечатление крайне пугающее. Девочке, которая была вполне домашней девочкой, стало очень-очень страшно. Малейшего нажима было достаточно, чтобы получить согласие.
Понятное дело, что близость со смертельно напуганной девочкой у этого товарища была. Сразу скажу, необычная, так что беременность была исключена. Но все же. В конце он лениво открыл ей дверь, в которую она и вылетела, чуть не кубарем скатываясь по лестнице.
В принципе, на этом ее неприятности кончились. Она выросла в очень приятную леди, за которой много и активно ухаживают мужчины. Но вот страх определенного вида близости остался. При упоминании его ее начинает натурально трясти. Возможно, сказалось то обстоятельство, что защититься девушка побоялась. Сама ведь пошла, сама вошла в квартиру, а, значит, сама виновата.
Теперь же, в свете прожитого опыта, приходит в голову другая версия произошедшего. Ведь страшные картины на стене, разбросанные инструменты и даже книги с имитацией древности – все это было явно частью спектакля. Возможно, парень специально оборудовал так свое жилище, и заманивал туда малолеток, ловя их «на испуг»… не знаю… Но очень вероятно.
Мне вспоминается эта история всякий раз, когда в качестве главного аргумента в оправдании насильника выдвигается что-то вроде: ну она же сама к нему в машину садилась… Или: ну она же сама пошла к нему домой. Или: ну она же приняла от него услугу…
Ведь бывает и так, что мужчина клянется всеми святыми: ничего не будет. Мы только друзья! Я тебя пальцем не трону! А потом все равно случается то, что случается.
Как угадать, когда слова мужчины искренни, и «ничего такого» не предполагается, а когда это всего лишь попытка заманить девушку на свою территорию, чтобы потом сказать «сама виновата»? Объясните мне, друзья.
Мои соцсети:
Комментарии (0)