Опознать свой эгоцентричный фокус - это уже 50% решения любой проблемы.
Но опознать эгоцентричнй фокус не так уж легко. Очень часто фокус на себе выдается за "общее благо" или даже "служение близким".
Например женщины очень часто любят воевать с бывшими мужьями, прикрывшись интересами детей.
В интересах детей обычно мир с бывшим мужем. Большинство отцов сами заинтересованы в том, чтобы вносить в воспитание детей свою лепту. Большинство скучают по детям, включая даже отморозков. Но матери-штурманы хотят, чтобы эта лепта вносилась так, как желают они, матери, под их контролем и грубым доминированием. И это именно эгоцентричный фокус. Это стремление загнать мужа в подчинение, навязать всем и в первую очередь детям свои интересы, сделать их средством в войне за свое влияние, расширить за их счет свою территорию.
Посмотрим на это в письме.
Здравствуйте Эволюция.
Я зашла в тупик в отношениях с бывшим мужем и детьми, подскажите, как мне исправить ситуацию.
Мне 33 года, с мужем А. в общей сложности мы прожили почти 10 лет, у нас двое детей дочери сейчас 13 и сыну 10 лет. В разводе мы уже больше 4 лет, в браке мы жили в дефолте и мысль о разводе зрела у меня очень долго.
А. проводил все свое время за компьютерными играми, и я злилась на него, что он совершенно не занимается детьми.
Последней каплей стала фраза сына, когда я пыталась усадить его за букварь, «я не хочу учиться читать, я хочу как папа – играть в танчики».
(Сыну было шесть лет, автор заставляла его насильно читать букварь, злилась и бесилась, а когда сын сказал нормальную для шестилетки вещь, подала на развод с мужем, которого заштурманила до этого, тоже злясь и бесясь)
Разводились мы по-плохому, сначала А. пытался меня отговорить от развода, что «только с ним я буду счастлива», а когда он понял, что мое решение окончательное, у этой фразы появилось продолжение: «а без него мне счастья не будет». И дальше началась война, мы судились из-за квартиры, львиную долю на покупку вложили его и мои родители поровну остальное ипотека и материнский капитал. А. хотел, чтобы я выписала детей в Саратов к родителям и распилить квартиру пополам, я – выделить детям равные доли. В итоге суд выделил детям по 2% остальное поровну между нами.
(Дети оставались с ней, поэтому борясь за их долю, она боролась за свои жилищные условия. Женщины настолько сливают с детьми границы, не считают тех за отдельных субъектов, что понять не хотят: отдельно от них мужья многое готовы детям дать, но не злой бабе, бывшей жене)
Дальше была война, как разъехаться, и в целом получилось, что мне пришлось пойти на большие уступки, только чтобы в доме, где живут дети настал покой.
(И здесь она старалась для детушек, не для себя)
А. отказался переписать на детей свою долю в счет всех алиментов до их 18 лет, «алименты ему платить еще когда-то, а деньги нужны сейчас». После нескольких месяцев переговоров, он согласился продать мне свою долю, цена была выше рыночной и плюс его долги по алиментам на тот момент, мне пришлось взять ипотеку и моим родителям кредит под залог своей квартиры. Для меня это было облегчением, пусть ценой больших для меня денег, но в доме был покой.
(Ей бы хотелось, чтобы он просто ушел и оставил квартиру ей, она бы царила в ней и еще получала бы от него алименты. Но этот подлец не захотел ей служить и все отдать. "Эгоист - это тот, кто заботится о своих интересах, а не о моих")
Развод и разъезд длились полтора года, за это время было очень много сказано и сделано друг другу, и эти обиды меня не отпускают до сих пор, и судя по его поведению – его тоже.
(Ну и обижена она за то, что он не сделал все, как выгодно ей. Хотя развод инициировала она и разлучила его с детьми)
А. снова женился через пару месяцев после суда о разводе.
(Женился быстро, что говорит о запасе спонтанности. Чего не сказать об авторе)
В первый год после развода детей он забирал только пару раз, и каждый раз через скандал. Он устраивал детям праздник непослушания и разрешал все, что я запрещала: не делать уроки, даже прогулять школу можно, питаться только в макдональдсе или одним тортом, компьютерные игры без ограничений. А потом он пропал на три года, перестал платить алименты, к детям не приезжал и не звонил. Он переехал к новой жене на другой конец Москвы, мои редкие поездки к приставам по его району не приносили никакого результата, платить он начал только когда открыли уголовное дело.
(Вместо того, чтобы выполнять тот план, который дала бывшая жена, отец позволял детям отрываться, соскучившись по ним. Она каждый раз устраивала ему скандал, поэтому он пропал. Дальше она гонялась за ним с приставами, потом завели уголовное дело по ее заявлению, но при этом она удивляется, что он пропал, а не ездил общаться с детьми)
Он еще пытался через суд уменьшить алименты (он должен платить прожиточный минимум по Москве) и списать долг, но суд ему отказал. Я дико злилась, что человеку хватает наглости утверждать, что детям хватит пяти тысяч, а деньги ему нужнее, что его не интересовало, как и на что дети жили те три года. И пока длились эти суды, А. не проявлял желания видеться с детьми.
(Он не проявлял желание видеться с ней, а не с детьми, более того, он проявлял желание стереть ее из своей жизни. Но она пытается сделать вид, что она = это дети, ее поведение = это их интересы, и отношение к ней - это отношение к ним. Видите как фокус на себе скрывается за декорацией "дети"? Вред от этого очевиден. Детям так или иначе навязывается мнение, что отец их бросил, отец их не любит и не помнит. Хотя не любит он только их мать и есть за что)
И вот последний месяц началось очередное обострение. А. опять не платит алиментов, так что я с кредитом и полным содержанием двоих детей вынуждена жить в режиме жесткой экономии. С бездействием приставов я ничего сделать не могу, запрещать на этом основании видеться с детьми тоже не имею права, да и нет у меня цели лишать детей отца. У меня нет никаких рычагов влияния на бывшего мужа.
(Штурман впервые заподозрил, что щипцы и скалки - это плохой способ рулить другим. Отношения в состоянии войны, а на войне любые средства кажутся хороши. Муж бывший даже закон готов нарушать, лишь бы показать жене, что у нее нет рычагов. В данном случае он не прав, но из-за постоянного давления сверху большинство людей начинают выходить из границ)
А он так же начал брать детей на выходные и устраивать «праздник». В глазах детей я стала злодеем, я заставляю делать уроки и далее по списку, а папа хороший ведь он может в ресторан сводить и позволяет все на свете. И если младший все еще сильно привязан ко мне, то у дочери начался переходный период и имея полную поддержку своего бунта, она теперь хочет жить с папой.
(Обратите внимание. Девочка хочет жить с папой, ей уже 13 и она имеет право выбирать. В 18 лет она вообще может жить уже, где хочет, не только у папы, но и у мужчины любого, какой ей приглянется. Но наша автор, которая все это время старалась вытрясти из мужа то жилплощадь себе, то деньги, прикрываясь интересами детей, почему-то не рада, что муж наконец-то снимет с ней часть нагрузки. И не придется выбивать алименты, надо просто поделить детей, и муж рад это сделать. Понятно, что не от ненависти к детям и не от жадности он не платил алименты? Автор ставит в один ряд и его отказ платить ей и его желание полностью взять опеку дочки на себя. И на волю дочки автору наплевать с такой же высокой колокольни, как и на мужа. Она не хочет отдавать свое, не хочет признать в дочке субъекта)
Все разговоры с А. оборачиваются против меня, я только выслушиваю кучу претензий по моему воспитанию детей.
(Автор, ну судя по тому, что дочка не хочет с вами жить, воспитание ваше и ей совсем не нравится. Почему бы отцу и не иметь к этому претензии. Он ведь не против взять воспитание на себя)
Он рассказал дочери свою часть судов, где я на него подавала, при ней назвал меня крысой, что я пыталась отобрать у него квартиру.
Я в растерянности: втягивать ребенка в эту грязь я не хочу, вываливать все суды и что там папа говорил - мне кажется это только травмирует ее, ничего не рассказывать и молча смотреть как он настраивает дочь против меня?
(Скорее всего дочка была знакома с версией мамы: папа-подлец, алименты не платит и видеть вас не хочет. Поэтому папа теперь оправдывается, рассказывая про суды и войну. А автор в святом недоумении: ну как так можно с ней? "Ну как же? Как же так, а?" Как такая же точно недавно в письме)
Я не знаю, как мне вести себя с дочерью: потакать всем капризам и завоевывать ее расположение спустив все на самотек – не уверена, что это прибавит мне очков. А быть тираном я тоже не хочу.
(Тиран не хочет быть тираном, но вынужден. Автор, дочь можно привязать к батарее. Не нужно потакать ей, нужно скрутить и заставить)
Комментарии (0)