Одна девочка училась в мединституте и вышла замуж за профессора. И каждый день ему говорила, что он самый крутой профессор, и что круче его на свете нет, и что он талант свой в землю зарывает - и вот так вот каждый день, изо дня в день, пока профессор сам в это не поверил. А как он в это поверил, и сказал себе: "Да, я крутой!" - тут-то с ним и стали происходить замечательные события. Он и пиво пить перестал, и преферанс забросил, и телевизор забыл как включается - и начал серьезно заниматься наукой. До того серьезно, что через каких-то пять лет он взял да изобрел лекарство от СПИДа. И все сказали: вах! и дали ему Нобелевскую премию. А он приехал в Стокгольм, взошел на трибуну и говорит: "Дамы и господа! Не меня благодарите, а мою жену, которая меня на этот подвиг вдохновила. Без неё бы я до сих пор пиво пил, в преферанс играл да пультом щелкал".
Вот. И стал тот профессор международным академиком, а через год помер. Не от болезни, не от старости, а просто во сне задохнулся - ну, с кем не бывает. Тут его родственники набежали, всю Нобелевскую на сувениры растащили, а жена профессорова, которая его на подвиги вдохновила, насилу у них квартиру с машиной отбила. "Ладно, хоть что-то", - подумала она и вышла замуж за другого академика.
Другой академик тоже крутой был, но не международный, а украинский. Известное дело: в Украине все институты в университеты переименовали, а всех профессоров - в академики. И вот, значит, академик из Полтавской медицинской академии приезжает в Москву на симпозиум, знакомится там с девушкой - а она уже не девушка, а почти что тетенька, молодая вдова - и через год прописывается у нее в квартире. Устраивается работать в клинику Фёдорова, и еще через пару лет изобретает препарат против отслоения сетчатки. Ну, кто не знает, тот не поймет, а кто знает, тот оценит. Вот и нашего академика по достоинству оценили, двадцать пять стран у него разработку купили, разбогател он до неприличия и начал свою жену любить и баловать. Что бы я, говорит, без тебя делал.
Ну, долго ли коротко ли, а и трех лет не прошло, как этот академик помер. Во сне задохнулся - с кем не бывает. Тут, само собой, менты, следствие, все такое - короче, все богатство покойного на адвокатов ушло. Но оправдали её за отсутствием состава преступления, а вовсе не за недоказанностью, как можно было ожидать.
И вот тогда-то к нашей девушке, которая уже совсем тетенька стала (шутка ли, двух мужей потерять), и седина в волосах, и темные очки не от солнца, а от морщин, и засыпает по два часа, всё ворочается, места себе не утопчет – вот тогда-то к ней и подкатился третий академик. Полковник из милицейской академии, большой специалист по всякой криминалистике. Сошелся он с ней не от большой любви, а скорее из любопытства - интересно ему стало, как она все это делает. Женился он на ней и начал наблюдать.
И заметил, что она очень любит позу "женщина сверху". И очень любит, когда мужик сразу после этого на спине засыпает; а если он иначе засыпает, то она его на спину переворачивает. И еще заметил, за ней другую странность - лимон в холодильнике. То есть, само по себе это совсем не странно - подумаешь, лимон в холодильнике! Странно другое: сама она лимонов не ест, но у нее в холодильнике всегда есть свежий лимон - вот ведь интересно, зачем ей свежий лимон?
И вот, когда академик все эти странности заметил, он, конечно, обо всем догадался. Написал для неё завещание, заверил его по всей форме - а сам снотворные принимать перестал и ждет, что будет.
И однажды ночью лежит он, как положено, на спине и притворяется спящим. И слышит, как жена его на кухню вышла, а потом вернулась и подносит ему под нос половинку лимона! Он, хоть и не спал, чуть слюной не захлебнулся, но таки не захлебнулся, а перевернулся на живот и спокойно доспал до утра.
А утром и спрашивает: "Ты чего это, Наташа, сегодня ночью мне лимон под нос совала? Небось, хотела, чтобы я слюной захлебнулся, и все имущество мое чтобы тебе отошло?" А она ему отвечает: "Окстись, дорогой! Это тебе, должно быть, приснилось. Виданное ли это дело, чтобы мужчина от такой ерунды помер?"
Тут-то академик и задумался, не паранойя ли его гложет. Ведь и в самом деле, не было в его практике таких случаев. Хотя, с другой стороны, чисто теоретически оно ведь возможно - но на практике, если бы это был такой эффективный способ, то половина Москвы им бы точно пользовалась. И, короче говоря, решил он проверить, так ли это на самом деле.
И вот, на другую ночь, лежит он на спине, а она снова подносит ему лимончик. А он лежит, не переворачивается - и чувствует, что начинает слюной захлебываться. А потом и в натуре захлебывается и умирает, захлебывается и умирает, и таки умер. На самом деле.
И после этого случая стала Наташа богатой вдовой и смогла, наконец, реально помочь своей маме. Для того-то вся эта охота на академиков и затевалась, чтобы маме помочь, потому что ближе и роднее у Наташи никого не было, да не очень-то и хотелось. А у мамы вся правая половина у ней парализована, и смотреть на это жутко и страшно, а для хорошего лечения нужны очень хорошие деньги. И теперь, когда эти деньги наконец получились, стала Наташа свою маму по заграницам возить и докторам показывать. А доктора, знай, денежки гребут, но ничем помочь не могут. Так они и вернулись домой, несолоно хлебавши, и у Наташи после этого характер сильно испортился. Нервная она стала, дерганная, заберется в ванную и плачет, чтобы мама не слышала, а то еще выйдет на кухню, включит радио и сидит с потухшим взором. А мама всё спрашивает: доча, что с тобой? доча, что с тобой? А она отвечает: "Ничего" - и снова в ванную плакать.
Ну, долго ли, коротко ли, а повстречался на Наташином скорбном пути толковый психоаналитик. Ей, надо сказать, вообще на мужиков везло - просто так за хлебом вышла и в очереди познакомилась. Рассказала ему про мамину беду – а доктор и говорит: "Привози ко мне свою маму. Есть большая вероятность, что я ей смогу помочь".
И, представьте себе, он её вылечил! За пять сеансов весь паралич как рукой сняло. Оказалось, что главная проблема там сидела в подсознании. Наташина мама мастурбировала с раннего детства; а Наташина бабушка как-то раз ее за этим поймала и застращала: будешь, мол, с писькой играться - рука отсохнет. Было это очень давно, и прошло, и быльем поросло, но в какой-то момент случайно наружу вылезло - и опаньки! Сбылося бабушкино пророчество: отсохла и рука, и нога в придачу. И мировые светила неврологии ничего понять не могут: нервы, вроде бы, в порядке - а конечности явно не работают! А для толкового психоаналитика тут никаких загадок нет - но его ведь никто не спросит. Паралич - это считается как бы не по его специальности.
Когда Наташа об этом узнала, она от досады чуть не задохнулась. Выходит, напрасно она трёх академиков заморила? напрасно кучу денег потратила? Проблема-то была копеечная, просто решать её надо было с другой стороны! Впору было почувствовать себя безнадёжной дурой - но Наташа этому настроению не поддалась. Она подумала: "Деньги всё равно были не мои, а академики всё равно бы когда-нибудь умерли. И, в конце концов, мама всё-таки выздоровела – а значит, я всё сделала правильно".
И улыбнулась, и стала дальше жить.
Комментарии (1)